Бытует мнение, согласно которому японская женщина эпохи Хэйан была куда свободнее своей европейской современницы. Однако так ли это на самом деле? Какой в действительности была жизнь японки того периода? Писательница Ольга Чигиринская рассказывает о том, что скрывалось за куртуазными романами той изысканной эпохи.
При чтении моногатари и никки потрясает количество изнасилований на душу женского аристократического населения.
Кажется совершенно невероятным, что кавалер, посвящавший даме (от которой он видел в лучшем случае рукава, проникшие под занавеску) полные тонкого очарования стихи - при первой же очной встрече трахает ее, совершенно не интересуясь ее мнением на этот счет. Иногда в присутствии служанок.
Я вам больше скажу - герой подчас не интересовался даже именем женщины, которую поимел.
Дело в том, что в культуре Хэйан - и отчасти она напоминает этим исламскую культуру - женщина является постоянным объектом вожделения. Любить женщину для хэйанского аристократа означает желать ее в физическом смысле.
Но как это возможно, если до первого свидания люди могли месяцами, если не годами, любить друг друга "по переписке" или, в лучшем случае - встречаясь через занавеску?
Только при одном условии: если объектом вожделения служит не конкретная женщина, как индивидуум - а женщина "вообще".
Поэтому так часты были случаи, когда мужчина, пылающий любовью, проникал за бамбуковые занавеси - и трахал не объект своей страсти, а ее сестру, служанку или еще кого-то. Это опять же кажется художественным преувеличением - ведь в такой ситуации со стороны женщины было бы естественно возмутиться: кто вы такой и что вам тут приспичило? Но на самом деле женщины никогда не возмущались. Они предпочитали подвергнться изнасилованию тайно, нежели позвать на помощь - и объявить тем самым о своем позоре. Позор в таких ситуациях падал только на женщину.
Любой утонченный хэйанский роман должен был закончиться сексом. Следовал за этим разрыв или брак - дело пятое. Если женщина слишком долго ломалась, ее упрекали в жестокости. Если мужчине не удалось уговорить красавицу - он не видел ничего дурного в том, чтобы проникнуть в ее покои тайно и изнасиловать ее. Когда мужчина добирался до женских покоев, женщина фактически обязана была сдаться. Если она защищалась слишком шумно или наносила кавалеру телесные повреждения - считалось, что она дурно воспитана. Если ей удавалось вырваться и убежать - ее опять-таки упрекали в жестокости, причем разносил слухи об этом сам же неудачливый насильник.
Собственно, жесткая изоляция женщин и воспитание их в правилах тотальной покорности - были двумя сторонами одной медали. Благовоспитанная девушка должна была избегать контактов с мужчинами именно потому, что при контакте, если бы мужчина ее пожелал - она не имела бы права сказать "нет", а если бы он ее не пожелал - это означало бы, что она уродлива (с) morreth